Закатное солнце, устало клонившееся к зениту, окрашивало небо в багряно-оранжевые тона — отчего-то резкие, не сливающиеся между собой, как это было обычно. Какие-то рваные, резкие линии, похожие на полосы, что разделили небо на неравные части-лоскуты. Необычная взгляду, хаотично-дисгармоничная картина.
Мужчина расслабленно развалился в кресле, наблюдая за закатом со своего балкона, медленно попивая ром — единственное, что напоминало сейчас ему о пиратской жизни. Став Шичибукаем, он перестал вольным пиратом бороздить поверхности морей, большую часть времени проводя в собственном особняке. Защита правительства, безнаказанность, возможность вести подпольный бизнес — та же продажа рабов — неоспоримые бонусы, что он приобрел. И возможность веселиться, выполняя на первый взгляд сложные задания по поимке и убийству пиратов. С другой стороны ему не хватало ощущения легкого бриза, едва ощутимой качки, веселых и пьяных криков членов команды, бушующих ураганов и беспощадных штормов. Да, он был доволен своим текущим положением, ибо вечно мотаться куда-то в поисках наживы надоело. И все же временами этого не хватало. Именно в такие моменты Дофламинго отказывался от ставшего  привычным игристого вина, доставая из своих запасов пиратский напиток.
На темной коже отражались закатные оттенки, напоминающие отсветы от костра, ветер лениво трепал розовые перья, создавая впечатление, будто огромная птица готовиться вот-вот взлететь; глаза же задумчиво щурились, не сводя взгляда с горизонта. С момента заключения Крокодайла в тюрьму и назначения Тича новым Шичибукаем ничего интересного не произошло — скучно. Вспомнив о Черной Бороде, Донкихот скривил губы — этот пират его раздражал своим поведением, своими манерами. Крокодайл был намного интереснее хотя бы потому, что его было забавно дразнить, Ди Тичу было же по большей степени плевать.
Скучно.
И вместе с тем мужчину не оставляло впечатление, что скоро что-то должно произойти. Пираты Мугивары уже успели изрядно нашуметь, и не верилось, что их капитан — кажется, его имя Луффи — вновь во что-нибудь не вляпается. Интересно, когда же терпению Мирового Правительства окончательно придет конец, и они задействуют Шичибукаев, чтобы разделаться с мальчишкой? Впрочем, в любом случае мало кто согласится это выполнять, разве что теряющий свой разум Кума.
Короткий звон Ден Муши, нарушивший приятную тишину, заставил поморщиться и бросить недовольный взгляд вглубь комнаты на связывающее устройство. Брови тут же насмешливо приподнялись — звонили из морфлота. Не торопясь ответить, Дофламинго вновь отвернулся к небу, попивая крепкий напиток. Трепать нервы так называемому начальству его сильно забавляло с учетом безнаказанности. Да, быть Шичибукаем определенно весело.
Звонок не прекращался, а потому мужчина достаточно лениво подошел к Ден Муши, усаживаясь на спинку стоящего рядом стула, устроив ноги на сидении. Подождав еще пару мгновений, он таки поднял трубку, тут же услышав знакомый голос — с ним связывался один и тот же человек всегда. Интересно, а у остальных Шичибукаев так же?
Ожидавший услышать о каком-то новом задании, Донкихот невольно облизнул губы, поняв что ошибся. Он сразу понял, к чему приведет казнь подчиненного великого пирата Белоуса, и что это означает чуть ли не войну. Все-таки ни для кого не было секретом, как Ньюгейт относится к своим подопечным, создав на корабле подобие семьи. И Правительство это тоже понимало, даже, судя по всему — надеялось, что капитан Ди Эйса прибудет в Маринфорд со спасательной миссией. Иначе зачем делать эту казнь такой же показательной, как и казнь Ди Роджера, и зачем звать Шичибукаев, да еще и всех. И ведь наверняка будут еще и Адмиралы.
Дав свое согласие, Дофламинго немедля оборвал связь, не собираясь слушать последующих слов связного. На губах играла широкая усмешка — вот оно то, чего он так долго ждал. Наконец-то появилась возможность хорошенько повеселиться и даже не обязательно самому участвовать в битве против Белоуса — просто наблюдать за происходящим будет забавно. И ведь наверняка не обойдется без фарса, соплей, предательств и всего прочего, что так прочно укрепилось в людском театре.
Вернувшись на балкон, мужчина оперся на перила, по пути прихватив бутылку с ромом. Хлебнув, он вновь усмехнулся, не сводя взгляда с почти скрывшегося за горизонтом солнца. Ветер внезапно резким порывом дунул в лицо, встрепав короткие пряди и перья на шубе, заставив их трепетать и шуметь — почти как листья.
Ветер перемен.
Блондин ухмыльнулся уже более зловеще, даже, скорее, оскалился. Он прекрасно понимал, чем может обернуться проигрыш любой из сторон — все пираты в любом случае почувствуют небывалую свободу и начнут устраивать большие беспорядки, не особо заботясь о последствиях.
И все же в его интересах победа флотских, как не посмотри. А значит... значит, время для пиратов старой эры неизбежно подошло к концу, и Белоус, что был силен еще во времена Короля Пиратов, должен умереть, оставив место молодым. Вот только себя он тоже не мог причислить к пиратам новой эры, но и умирать не собирался — зачем, когда предстоит столько веселья.
-Фу-фу-фу, отличная возможность еще побаловаться с марионетками~, - рассмеявшись, Донкихот играючи пошевелил пальцами, вполне здраво рассудив, что в такой суматохе он может беспрепятственно использовать свое умение на ком захочет — хоть на пиратах, хоть на флотских. В конце концов, его мало волновал тот факт, что кто-то из Правительства мог узнать об этом — среди Шичибукаев он находился по своему желанию, и стоит только попробовать кому-либо покуситься на его личную свободу действий, как он развернется и уйдет. И флот прекрасно понимает, что как пират Донкихот много опаснее для них.
«Вот уж действительно, безнаказанность — отличный бонус».

Быть пойманным точно мышка в западню неприятно, кто  спорит. Но кричать-то зачем? И биться головой об прутья решётки – ещё вышибет себе последние извилины, стыдно будет такого врага «побеждать». А уж как дёргается, как трепыхается! Ни дать ни взять – один из тех психов, что кидаются с восторженными воплями прямо в лицо опасности, где благополучно и погибают от излишней тупости.
   Но этот…живучий. Слишком даже, как казалось Крокодайлу.
        - Я надеру тебе задницу, Крокодайл!!!
Шичибукай от вопля, больше походившего на ультразвук, скривился и лишь усерднее задымил сигарой. Мысли о сохранности собственной пятой точки его никогда не посещали, не того полёта птица. Вернее, крокодил, но не о том речь.
        - И как ты собрался это проделать? – в голосе не было и тени обиды, угрозы там тоже не наблюдалось. Зачем показывать то, чего нет? Мистер 0 не верил никому, всегда ждал удара в спину, грудь и прямо в сердце, но предавать сам считал низким делом, недостойным пирата. Точнее, он был предан до тех пор, пока его самого не пытались обдурить «умные» люди. Итог был плачевен и очевиден в первую очередь для предателей, а не для самого Крокодайла. Уж он-то выходил сухим из воды, оставляя после себя безжизненную пустыню. И ещё мужчина никогда не врал. До поры до времени, когда это было выгодно для его планов, но по большей части – всегда. Ложь самому себе ведь не в счёт, правда?
       - Не знаю как, но надеру! – упрямо возразил мальчишка, продолжая с упорством мазохиста со стажем продираться сквозь решётку из кайросеки.
   Он – дурак или только прикидывается? – пронеслось в голове у Зеро отвлечённое. – Никогда не понимал таких детей. Всегда лезут на рожон, кричат, что одолеют, победят, надерут задницу…А толк? Если я не боюсь этого? Если не вижу угрозы? Что тогда?
   И правда: Крокодайл не посчитал заявление Луффи Соломенной Шляпы за оскорбление или пинок по собственной гордости. Чувства, вызванные словами нахального молокососа были совсем иными.  Сам глава Барак Ворк охарактеризовал бы их скорее как зависть и непонимание. Давно прошли те времена, когда Сэр Крокодайл был таким же наивным юнцом, верящим в справедливость, друзей и мир во всём мире. С течением времени его сердце зачерствело, душа обтрепалась, а на теле появилось множество лишних граммов и рубцов. Что в таком случае можно ожидать от человека? Понимания, доброты, мягкосердечия? Не будьте глупцами, не смотрите на мир сквозь розовые очки. Это привилегия Дофламинго , не много и не мало.
   Брюнет сделал сильную затяжку и медленно выпустил дым через слегка приоткрытые губы. Вопли Шляпы эхом отдавались в голове, вызывая всё новые всполохи воспоминаний и логических цепочек. Как ни странно, но присутствие Луффи и его «накама» настраивали на философский лад. И ещё хотелось спать, глаза будто сами собой слипались.
  Нет, держи себя в руках! – окликнул расслабившего хозяина здравый смысл. – Ты Шичибукай или кто?
   Шичибукай, - признал очевидное Крокодайл, стряхнул с себя сонливость и с лёгкой тенью скуки посмотрел на своих пленников.
     - Не думай, что я испугался твоих угроз, мальчишка, - улыбка Мистера 0 не предвещала никому ничего хорошего. Карма такая, что поделать. – И что я сверну свой план и покорно сдамся дозору. Не надейся. – Мужчина встал с кресла, думая поступить так, как и хотел раньше: сыграть в игру «с ключом» и отправиться следить за выполнением предыдущих приказов, но не тут-то было. Из-за спины мужчины раздалось громкое сопение, шорохи, загадочное бульканье, а когда Шичибукай в раздражении повернулся к нарушителю тишины, ему была представлена возможность лицезреть широченную (от уха до уха) улыбку нахального пирата. И слова резинового проходимца, услышанные уже не в первый раз за день, как-то странно беспрепятственно прокрались в казавшееся неприступным сердце, заставив то вздрогнуть и ускорить свой бег.
   А Луффи улыбался и говорил:
     - Каким бы ты ни был крутым дядькой, Кроки, но я всё же надеру тебе зад. Понял?
   На это заявление у «героя» Арабасты просто не хватило слов для ответа.